Владелец КМЗ направил в Минобороны и Минпромторг предложения по совершенствованию гособоронзаказа

По словам Даниленко, у идеи перехода на долгосрочные госконтракты в рамках гособоронзаказа есть свои плюсы и минусы. Среди первых - возможность долгосрочного планирования для всех участников процесса.

«Длительные госконтракты поспособствуют снижению количества конкурсных процедур. Это тоже плюс, потому что отсечется некоторое количество недобросовестных поставщиков, которые контракт выигрывают, но ничего по нему не делают, и в итоге ни государство не получает нужную продукцию, ни добросовестная компания — потенциальный заказ», - объяснил Даниленко.

Минусы инициативы, по мнению владельца КМЗ, тоже очевидны: долгосрочные контракты ведут к снижению конкуренции, что чревато увеличением цен поставщиками.

Сегодня контракты заключаются на 2-3 года, но для машиностроительного предприятия оптимальны семилетние контракты, объясняет Михаил Даниленко. «Это даст нам возможность оправдать инвестиции, которые мы вкладываем в новое оборудование, в дооснащение производства. Вкладываться в покупку узкоспециализированного оборудования, не имея четкого понимания, что оно будет востребовано и в дальнейшем, рискованно. Велика вероятность вынужденного повторения истории 90-х годов, когда оставшиеся не у дел предприятия думали, как бы на сложном технологическом оборудовании выпускать ширпотреб».

Другая проблема – цены. Сейчас госконтракты заключается по фиксированной цене, но окончательный расчет происходит по факту понесенных затрат. Здесь в наиболее уязвимом положении, говорит владелец КМЗ, оказываются предприятия, выпускающие металлоемкую, высокотехнологичную продукцию с длительным циклом производства.

«Пока идут работы себестоимость естественным образом вырастает из-за удорожания сырья и комплектующих. Госзаказчик же индексирует цену на коэффициент дефлятора, который привязан к коэффициенту инфляции, но зачастую реального положения дел не отражает. Предприятию согласовать реальный размер затрат и добиться адекватного пересмотра цены госконтракта практически невозможно: военные представительства опираются исключительно на коэффициент дефлятора, игнорируя фактически понесенные и подтверждаемые документально расходы. Позиция приемки проста: да, затраты видим, бумаги есть, но правильно ли вы их понесли? Может, можно было этого как-то избежать? В итоге предприятие в лучшем случае работает с минимальной маржой, но очень часто либо в ноль, либо вообще себе в убыток», - говорит Михаил Даниленко.

Если предприятие в рамках госконтракта выступает субподрядчиком второго уровня, то ситуация еще тяжелее, поясняет он: «Обычное дело, когда головной исполнитель придерживает полученные от заказчика деньги для своих нужд, затягивает расчет с субподрядчиком».

Михаил Даниленко надеется, что новый министр обороны обратит на внимание и на другую ситуацию: «Заказчики стали вносить в конкурсную документацию положение о том, что выплата авансов и окончательного расчета производится после получения головным исполнителем денег от государственного заказчика. Другими словами, пока Министерство обороны с ними не рассчитается, с нами, исполнителями второго уровня, они расплачиваться и не обязаны».

Таких случаев много, говорит Михаил Даниленко. «Например, Центр судоремонта «Звездочка» из Северодвинска, которому мы полностью отгрузили продукцию, закрыли все документы, уже наступили все сроки оплаты, но денег нет: заказчик апеллирует к тому, что Министерство обороны с ним еще не расплатилось. Мы идем в суд, но он встает на сторону заказчика… И мы понимаем, что деньги за выполненные и сданные работы мы получим в лучшем случае году в 2026—2027-м. И сегодня у нас таких работ только по «Звездочке» на 250-300 млн рублей, срок их оплаты вообще неизвестен».

Кингисеппский машиностроительный завод обратился с предложениями в Министерство промышленности и торговли и Министерство обороны. «Во-первых, мы предлагаем прекратить практику необоснованного переноса сроков взаиморасчетов и убрать связь между получением «головняками» оплаты от Минобороны и обязательствами по расчетам с подрядчиками второго уровня и ниже».

Также Михаил Даниленко считает правильным, чтобы НДС начислялся не при фактической отгрузке продукции, как сейчас, а после получения исполнителем денежных средств от заказчика.

«Сегодня мы обязаны выплатить налог в полном объеме сразу, как только отправили товар, денег за который еще не получили и в некоторых случаях вообще неизвестно, когда получим. Получается, на эту сумму мы тоже должны где-то докредитоваться, платить банковские проценты. За 2-3 года обязательства по кредиту вырастают так, что полностью перекрывают заработанную на контракте прибыль, да еще и с запасом. Это неправильно и неразумно, если мы стратегически хотим развивать промышленность».

Еще одно предложение КМЗ - изменить принципы работы Фонда развития промышленности (ФРП). «Да, фонды дают льготные кредиты по ставкам 1-5%. Но есть и подводные камни. Беря заем у ФРП, предприятие получает и обязательство о предоставлении банковской гарантии на всю сумму кредита на весь его срок. А это либо банковский кредит под 3-5% годовых, что дороже, чем господдержка через ФРП, либо депозит, либо залог недвижимости, оборудования. На это накладывается то, что многие заказчики, а у нас это достаточно крупные концерны, на любой аванс тоже просят банковскую гарантию. То есть у предприятия набирается довольно весомая кредитная нагрузка, лимит банковского доверия тоже небезграничен, вся недвижимость в залоге…»

СПРАВКА

Кингисеппский машиностроительный завод (КМЗ) занимается производством дизельных двигателей, постоянных и резервных источников энергоснабжения мощностью до 6300 кВт, а также теплообменного оборудования и маломерных судов. Предприятие проводит ремонт газотурбинных и судовых дизельных двигателей.
КМЗ входит в одноименный, объединяющий около десятка компаний с суммарным оборотом за 2023 год примерно 8 млрд рублей.
В портфеле заказов КМЗ, по словам, Михаила Даниленко, 40% гособоронзаказа, 30% не оборонного госзаказа и 30% - гражданские заказы общепромышленного профиля.