«Самое низкое потребление энергии – на кладбище»: Сечин заступился за углеводороды

Глава «Роснефти» Игорь Сечин в ходе ПМЭФ рассказал о климатических изменениях, том, почему «зеленый» энергопереход не отвечает современным вызовам, и в чем солнечная и ветряная энергетика проигрывают углеводородной. Сечин затронул и ряд внутренних проблем российской «нефтянки». Отраслевые эксперты говорят, что одной из главных таких проблем является политика Центробанка, которая «убивает промышленность»

.

Ископаемые против солнца и ветра

Глава «Роснефти» Игорь Сечин 8 июня выступил на Петербургском международном экономическом форуме с докладом, посвященным балансу между традиционной энергетикой и возобновляемыми источниками. Сечин указал, что плотность энергии, получаемой за счет ископаемого топлива, существенно превосходит таковую от ВИЭ.

Так, нефть дает энергетический поток плотностью 192 Вт/м2, газ - уже 482 Вт/м2, тогда как плотность солнечной энергии составляет лишь 6,6 Вт/м2, а ветряной - вообще 1,8 Вт/м2. При этом фотовольтаика и ветряная энергетика имеют неравномерный характер генерации, почеркнул глава «Роснефти», отметив при этом, что наиболее перспективным видом «зеленого» топлива на сегодняшний день является водород.

«Однако для него пока не существует ни коммерчески реализуемой технологии производства, ни логистики, ни даже рынков сбыта, указал Сечин. - Нужно также учитывать низкий пока КПД в связи с тем, что при производстве водорода расход энергии, потраченной для выполнения электролиза, оказывается больше, чем объем энергии, полученной на выходе. Таким образом, альтернативные источники энергии пока не могут обеспечить ни надежность поставок, ни их оптимальные технико-экономические характеристики».

Заместитель генерального директора Института национальной энергетики Александр Фролов отмечает, что доклад Игоря Сечина, как и выступления на ПМЭФ представителей ОПЕК и нефтедобывающих стран Ближнего Востока, сводятся к одной мысли: в энергетике важен баланс, не должно быть перекоса в одну сторону. 

«Доклад Сечина стал квинтэссенцией этой идеи. Основной тезис здесь - глобальная энергобезопасность, которая невозможна без энергобезопасности развивающихся стран (в частности, государств Африки), - поясняет эксперт. - И здесь очень важный момент, затронутый Сечиным, - климатические изменения».

Климат меняется независимо от человека

Основной аргумент в пользу «зеленой» энергетики - это климатические изменения, ускорение которых сторонники ВИЭ склонны объяснять антропогенным фактором, то есть растущими выбросами промышленности и транспорта. 

Игорь Сечин в своем выступлении напомнил, что климатические циклы Земли подчинены объективным законам и связаны с такими факторами, как состояние атмосферы, активность Солнца, удаленность от него орбиты Земли, угол наклона и положение других планет относительно нашей планеты и т.д. Кроме того, на климат оказывают влияние фундаментальные природные явления, такие как извержение супервулканов.

Глава «Роснефти» подчеркнул, что за последние 600 миллионов лет содержание СО2  в атмосфере и температура постоянно менялись, хотя использование ископаемого топлива человеком на это никак повлиять не могло.

«Сторонники теории антропогенного фактора преподносят нам энергопереход как иллюзию спасения мира, - сказал Сечин. - Сейчас, когда мы уже накопили определенный опыт осуществления энергоперехода, ясно, что ни его цель, ни, соответственно, подготовка к нему не были проработаны в соответствии с задачами и потребностями человечества, такими как инфраструктура, финансирование, обеспечение сырьевой базы, наличие соответствующих технологий».

Александр Фролов указывает, что к изменениям климата в любом случае надо готовиться, ведь они беспокоят человечество не сами по себе, а потому что они будут влиять на многие аспекты человеческой жизни, в том числе экономику и промышленность. То есть нужно повышать устойчивость экономики в глобальном масштабе - включая все те же развивающиеся страны, так как именно там будут появляться точки роста, отслеживать которые нужно уже сегодня - чтобы завтра присутствовать на этих рынках в качестве одного из основных игроков.

Кстати, по словам Сечина, к 2030 году именно рост спроса на нефть в развивающихся странах обеспечит 95% прироста потребления. Основной рост спроса прогнозирауется в странах Азии.

«Может ли «зеленый» переход обеспечить энерговооруженность беднейшим странам, создать прочный фундамент для развития экономики? Нет, не может. При текущем развитии технологи это может обеспечить только ископаемое топливо», - говорит Фролов. 

При этом следует учитывать, что и в самой «зеленой» повестке уже происходят изменения. Многие мировые компании, которые делали весьма громкие заявления о переходе на «зеленую» энергию, разворачиваются в обратном направлении, к углеводородам - потому что внезапно оказалось, что до пика потребления нефти еще далеко, и спрос на нее растет.

«Так что доклад Сечина следует воспринимать не как критику «зеленого» энергоперехода, а как призыв к укреплению общей энергобезопасности, - резюмирует эксперт. -  Которое невозможно без ископаемого топлива».

«Зеленый переход» не справляется 

Сечин привел цифры: за последние 20 лет в энергопереход было вложено порядка $10 трлн, но альтернативные источники энергии так и не смогли вытеснить углеводороды. Солнце и ветер обеспечивают менее 5% глобальной генерации, а доля электромобилей составляет лишь 3%. При этом суммарное потребление угля, нефти и газа за то же время выросло на 35%, а в 2023 г. вообще достигло рекордных показателей (конкретно в электрогенерации).

По словам главы «Роснефти», несмотря на то, что за последние два десятилетия по всему миру в энергетический переход было инвестировано около 10 трлн долларов, альтернативные источники энергии так и не смогли вытеснить углеводородное топливо. 

«Зеленый» переход не обеспечен рентабельными источниками, и его реализация является иллюзией, что приводит к изъятиям инвестиций из традиционной энергетики. То есть не будет ни того, ни другого», - предупредил Сечин.

При этом, например, Европа, активно лоббирующая «зеленую» повестку и отказавшаяся от российских энергоносителей, по словам Сечина, сокращения выбросов достигает за счет прямого снижения энергопотребления и замедления экономического роста. Если в Соединенных Штатах за последние 15 лет экономика выросла на 85%, то в Европе - лишь на 13%.

«Продолжение такой политики может, в конце концов, разрушить европейскую промышленность, - указал глава «Роснефти». -  Как известно, самое низкое потребление энергии – на кладбище».

Votum Separatum

Гендиректор компании «КарбонЛаб» Михаил Юлкин отмечает, что все факторы, перечисленные главой «Роснефти, действительно влияют на климат, но антропогенное влияние также нельзя не учитывать.

«Бессмысленно оспаривать, что климат множество раз менялся и без участия людей, но из этого отнюдь не следует, что текущие изменения климата не связаны с человеком. Ведь появился новый фактор - конкретно антропогенные выбросы, вызванные индустриализацией, - объясняет эксперт. - Человечество научилось добывать ископаемое топливо, сжигать его и выбрасывать в атмосферу 55 млрд тонн СО2. Такого не было даже в XIX веке».

При этом факторы, названные Сечиным, тоже никуда не делись, но в том случае климатические циклы занимают тысячелетия, тогда как сейчас речь идет о повышении температуры в перспективе 100-150 лет. Причем во втором случае влияние гораздо существеннее - рост температуры на 1,5-2 градуса, против роста на доли градуса.

И в любом случае, по мнению Юлкина, ПМЭФ - не самая подходящая площадка для обсуждения таких вопросов. Климатические вопросы следует обсуждать в среде ученых, уверен эксперт. Тем более, что в России есть Научный совет РАН по проблемам климата Земли,  Институт глобального климата и экологии, Институт океанологии, Институт физики атмосферу и другие экспертные центры.

Также Юлкин не согласен с оценками роли нефти в электроэнергетике и перспектив электротранспорта, которые привел Сечин. Эксперт указывает, что нефть и нефтепродукты в генерации на сегодняшний день практически не участвуют. Так, в России мазутные электростанции сохранились только в Мурманской области. А если говорить о всем мире, то активно их используют только Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.

«Что же до электромобилей, их доля сегодня действительно невелика, однако смотреть надо не на существующий автопарк, а на продажи, на долю прироста,  - подчеркивает Юлкин. - Если мы видим, что уже сейчас половина продаж в КНР - это электромобили, стоит задуматься. Ситуация уже изменилась, все решения приняты».

А что в России?

Российская нефтяная отрасль самодостаточна, если говорить о ресурсной базе и технологиях, однако на нее влияют и ряд других факторов, отметил Игорь Сечин. И речь не только о санкционном давлении и ограничениях добычи в рамках сделки ОПЕК+,  но и внутренних вопросах. Во-первых, высокая налоговая нагрузка, которая составляет порядка 75% от финансового результата. При этом отрасль формирует сыше 12 трлн рублей доходной части бюджета. Во-вторых, запретительные проценные ставки и ограниченный объем доступной ликвидности на финансовом рынке.

При том, что ликвидность российской банковской системы рекордная (103 трлн рублей), нефтяник не могут привлечь финансирование - именно из-за ставок. По словам Сечина, высокая эффективность депозитов со ставкой 18-19% «дестимулирует инвестиционные процессы в реальной экономике, необходимые для устойчивого развития».

Доцент Финансового университета при правительстве России Леонид Крутаков полагает, что глава «Роснефти» имеет ввиду изменение модели развития российской экономики.

«Экспортная модель «ресурсы в обмен на технологии», которая развивалась с 90-х годов, в условиях санкций уже не работает, - поясняет эксперт. - Да, та же нефть - ценнейший ресурс. Но если мы не знаем, как ее использовать, что из нее делать, она для нас бесполезна. Именно поэтому необходимо развивать внутренний рынок, внутренний контура производства, возвращаться к индустриализации (тогда как вследствие политики «ресурсы в обмен на технологии» в России произошла деиндустриализация).

По словам Крутакова, основой потребления внутреннего рынка РФ стал импорт, и ориентация на импорт привела к тому, что российские финансовые власти, чтобы контролировать курс рубля и сдерживать инфляцию, были вынуждены поддерживать курсовую разницу, повышая ключевую ставку по кредиту (сейчас она составляет 16%, причем еще в июле прошлого года она была на уровне 7,5%). Но такой подход означает дисбаланс между финансовой и промышленной политикой. 

«Нельзя поддерживать курс рубля за счет уничтожения внутренней деловой активности, - убежден Крутаков. - Сечин, как представитель реального сектора экономики, понимает суть проблематики, тем более что у «Роснефти» есть такие масштабные проекты как «Звезда» и «Восток Ойл», требующие колоссальных затрат. Именно это, на мой взгляд, является основной мыслью доклада главы «Роснефти»: надо менять приоритеты, менять кредитно-денежную политику Центробанка».