Эстония готова к конфискации российских терминалов. Чем ответит Россия

Фото: DBTG

Эстония идет на обострение

Правительство Эстонии в ближайшее время одобрит законопроект, который разрешит конфискацию российских активов. После чего в течение двух недель документ поступит на рассмотрение в парламент. Об этом глава МИД Эстонии Маргус Цахкна рассказал агентству Bloomberg.

Работа над планом изъятия активов осложнялась действующими в стране гарантиями частной собственности, добавил он.

«Это действительно ударит по олигархам, это действительно ударит по российскому государству», — сказал Цахкна. Конфискация активов повлечет за собой ответные судебные иски со стороны России, прогнозирует глава МИД.

В конце июня Эстония стала первой европейской страной, подготовившей юридическую схему использования замороженных российских активов. MASHNEWS сообщал о том, что именно может быть конфисковано.

Имущество по большей части принадлежит двум российским компаниям. Это терминалы, предназначенные для перевалки произведённых в РФ удобрений.

Терминалы в портах Силламяэ и Мууга находятся в собственности компании Dry Bulk Terminal (DBT) — эстонского подразделения российского концерна «Акрон».

Терминальный комплекс DBT в Мууга, по данным DBT, один из самых технически оснащённых в Восточной и Северной Европе. Он служит для перевалки сухих минеральных удобрений. Мощность терминала — 2,5 млн тонн сухих грузов в год. Девять складов, причальная линия длиной 288 метров, возможность принимать суда водоизмещением до 79 тыс. тонн.

Терминал DBT в порту Силламяэ предназначен для перевалки аммиака и жидких минеральных удобрений. Мощность по аммиаку — 1,5 млн тонн в год. По карбамидно-аммиачной смеси — 1,85 млн тонн в год.

Терминал в порту Силламяэ принадлежит компании EuroChem Terminal Sillamäe — это подразделение концерна «ЕвроХим». Проектная мощность терминала по приёму аммиака — 1 млн тонн в год.

Сейчас все эти терминалы не работают. Считается, что на них найдутся покупатели.

По информации Бюро данных об отмывании денег, по состоянию на начало июня в Эстонии из-за санкций заморожено 34,8 млн евро.

Фото: www.silport.ee

Замораживание и конфискация - разные вещи

В самой Эстонии нет единства по поводу конфискации собственности российских компаний.

Желание политиков быстро использовать замороженные российские активы для помощи Украине можно понять, но с юридической точки зрения это сложно, и, кроме того, может дорого обойтись Эстонии, рассказал изданию Postimees профессор международного права Тартуского университета Лаури Мялксоо.

«Правовая мысль западных стран не может основываться на тезисе о коллективной вине по умолчанию. Ведь вся история Запада - это борьба за то, чтобы такого не произошло. Людей не называют виновными просто так, у них просто так не отбирают деньги или другое имущество. Если говорить о санкциях против олигархов, то тут законодательство может быть исключительно детализированным и даже сложным для понимания посторонними людьми. Человека нельзя наказывать просто за то, что он богат, чаще всего следует наказание за нарушение санкционного режима», - говорит Мялксоо.

«Замораживание активов и конфискация активов - две совершенно разные вещи, - продолжает он. - Заморозка активов - это ведь временная мера, когда пока еще окончательно не говорится, что будет с этими активами дальше, а вот конфискация активов - это уже нечто окончательное. Если посмотреть на сегодняшнюю ситуацию, то активы в значительной степени заморожены, но решения о конфискации в большинстве случаев не приняты. Лишь у нескольких олигархов было конфисковано имущество за нарушение санкционного режима, но - на самом деле - это были небольшие суммы денег».

Необходимо учитывать, что Эстония - как член Европейского союза - не принимает эти решения в одиночку, отмечает Мялксоо,

«Одно дело - сгенерировать идею в Эстонии и получить ее поддержку, другое дело - получить эту поддержку за столом Евросоюза, где Эстония - не единственный спикер».

Последуют ответные действия

Вообще так нельзя – взять и изъять. Даже у США, казалось бы, авангарда политики «взять-и-изъять» нет юридических процедур, по которым это можно сделать, сказал MASHNEWS руководитель международной практики юридической компании «CPO group» Дмитрий Сидоров

«Изымают обычно у должников. Когда кто-то кому-то должен, тогда можно забрать. Есть решение суда. В нашем случае введен режим санкций. По этому режиму какие-то активы могут быть заблокированы. Но право собственности – базовое! На нем строится многое в этом мире. И опять же - у кого они хотят изымать? Они будут изымать у бизнесменов? Которые имеют какое-то отношение к действующей власти в России? Но на это должна быть законодательная база», - говорит Сидоров.

“Латвия передает Украине автомобили, которые были изъяты у пьяных водителей. Но под это была сделана законная процедура. Автомобили изымали в пользу государства, и оно уже - как собственник - распоряжается этим имуществом. Что касается активов российских бизнесменов, то пока в мире правовой базы для конфискации нет. Это тренд, который задает США, но решения у них еще нет. И, скорее всего, Эстония как союзник, посмотрит на Штаты и сделает по подобию«, - говорит Сидоров.

Решение Эстонии подчиняется логике двух типов. Первое – логика Европейского Союза, который однозначно идет на углубление конфронтации с Россией. Вместе с тем, Германия, Франция, Италия, то есть гранды ЕС, под каждое свое действие сначала хотят подвести правовую базу, а затем принимать конкретные решения, сказал MASHNEWS профессор Санкт-Петербургского экономического университета Николай Межевич.

«Эстония подчиняется не только логике Брюсселя, но и своей внутренней логике. Дело в том, что премьер-министр этой страны стала фигурантом скандала, связанного с ее мужем, который является руководителем фирмы, торгующей с Россией. (премьер-министр Эстонии Кая Каллас заявила, что её муж продал свою долю в компании Stark Logistics, которая работает с Россией - прим.ред.) И вот, чтобы перебить негативный фон этой новости, предпринимаются вербальные интервенции, связанные с конфискацией активов”, - объясняет Межевич.

“Но есть нюанс, - продолжает он. - Во-первых, в самой Эстонии таких активов крайне немного. То есть, да, это безусловно, деньги, потери, но их очень мало. Второе: на территории Российской Федерации продолжается деятельность эстонских фирм. Не очень их много, но они есть. Они тоже обладают активами. Понятно, что последуют ответные действия и эстонские активы будут конфискованы. Так что действия Таллина надо рассматривать как движение по пути прохождения очередной точки невозврата в двусторонних отношениях. Но и, конечно, с акцентом показать пример Брюсселю, Берлину, Парижу, Риму. Но здесь я подчеркиваю, пока мы в ближайшее время такой абсолютной поддержки эстонской инициативы не увидим«, - уверен Межевич.

Пробный шар

Намерение эстонской администрации абсолютно беспрецедентно, сказал MASHNEWS юрист бюро «Варшавский и партнеры», специализирующегося на внешнеэкономической деятельности, Владислав Варшавский.

«Почему это происходит в Эстонии? Смотрите, всегда есть баланс активов. Например, активов французского бизнеса в России гораздо больше, чем эстонского. Мне кажется, Эстония достаточно ведомая страна. Возможно, это пробный шар - а давайте посмотрим, что будет? Потому что на европейском континенте такого никогда не было. По-моему, с Ираном была такая история в 70-е годы, но это другое. И второй момент. Я подозреваю, что в Эстонии очень много российского бизнеса. По крайней мере было до всех этих событий. И порт, и недвижимость, и прочее. Я думаю, что на Эстонии обкатывают систему. Я не верю в то, что они сами по себе действуют», - считает Варшавский.

Оспаривать решение эстонской администрации абсолютно бессмысленно, говорит Николай Межевич.

Дмитрий Сидоров, напротив, считает, что бизнес, у которого изымут активы и передадут их какой-либо стороне, безусловно, вправе обратиться в суд.

«Мы еще не знаем, как все это будет происходить. Либо это будет административная процедура, либо судебная. Если [конфискация активов] через правительство, без привлечения судебных органов, то будет право обратиться в суд. Если решение будет подкреплено каким-либо судебным актом, то нужно будет обращаться в вышестоящий суд. Если не получится в национальных рамках, то идти на европейский уровень», - считает Сидоров.