На Бахрейн! Российские нефтяники интересуются проектами в островном королевстве

Президент России Владимир Путин 23 мая встретился с королем Бахрейна Хамадом бен Исой Аль Халифой. В материалах Кремля к переговорам говорится, что сразу несколько российских компаний заинтересованы в проектах на территории островного королевства. В частности, речь идет о «Лукойле» и «Татнефти». По словам отраслевых экспертов, российские нефтяники нужны Бахрейну, чтобы наконец начать масштабную разработку крупного шельфового месторождения Халидж Аль-Бахрейн.

В далеком Персидском заливе

Экономические отношения России и Бахрейна сложно назвать чрезвычайно развитыми: по данным Федеральной таможенной службы РФ, в 2022 году российско-бахрейнский товарооборот составил лишь $18,1 млн (при этом было зафиксировано сокращение год к году на 36,8%).

Основная часть товарооборота ($13 млн) приходится на поставки из России в Бахрейн, главные статьи поставок: мясная продукция (28%), трубы и трубопрокат (24%), а также нефть и нефтепродукты (13,9%).

Бахрейн, в свою очередь, продает России в основном химическую продукцию, на которую приходится почти половина всех поставок.

Впрочем, надо учитывать и размеры королевства: Бахрейн, расположенный на архипелаге в Персидском заливе, занимает всего 765 квадратных километров, что более чем в три раза меньше площади одной только Москвы.

Но, несмотря на малые размеры Бахрейна, российские игроки заинтересованы в сотрудничестве с ним. В материалах Кремля к переговорам Путина и Аль Халифы говорится, что сразу несколько компаний из РФ изучают возможности проектов на территории королевства. В том числе речь идет о «Лукойле» и «Татнефти».

Загадочный шельф Бахрейна

Ни «Лукойл», ни «Татнефть» на запрос Mashnews о комментарии по поводу Бахрейна не ответили. Однако, по словам ведущего аналитика Фонда национальной энергетической безопасности, эксперат Финансового университета при Правительстве РФ Игоря Юшкова, российским компаниям был бы интересен сегмент добычи.

«Особенно «Лукойлу», - отмечает эксперт. - Это укладывается в стратегию компании последних десяти лет. «Лукойл» вынужден концентрироваться на международных проектах, так как возможностей для развития в России у него мало, а общий объем добычи нужно поддерживать. Российские игроки могут участвовать в геологоразведке - и, если что-то найдут, разрабатывать».

Исторически Бахрейн - одна из первых стран, с месторождений которых началась отгрузка нефти (это произошло еще в 30-х годах прошлого века). Но при этом на глобальном нефтяном рынке Бахрейн - достаточно небольшой игрок, как по запасам, так и по добыче. В государстве всего два основных месторождения: Авали на суше (запасы 136 млн тонн, добыча  - 45-50 тыс. баррелей в сутки)  и шельфовое Абу-Сафа (запасы  850 млн тонн, суточная добыча - 300 тыс. б/с). Причем последнее месторождение разрабатывается в партнерстве с Саудовской Аравией (Saudi Aramco выступает оператором), каждая сторона получает 50% добычи.

Одним из проектов, который может заинтересовать российские компании, является шельфовое месторождение Халидж Аль-Бахрейн. Оно было открыто в 2018 году, власти Бахрейна тогда заявляли, что запасы месторождения оцениваются примерно в 80 млрд баррелей нефти и 390 млрд кубометров попутного газа. В 2021 году Бахрейн заявил, что добыча на новом месторождении начнется в 2022 году, однако с тех пор о развитии проекта Бахрейн ничего не сообщал.

Интересно, что об открытии Халидж Аль-Бахрейн стало известно 1 апреля 2018 года, а уже через неделю пресс-служба президента Татарстана Рустама Минниханова, по итогам его встречи с главой Совета экономического развития Бахрейна Халидом Аль Румейхи и главным исполнительным директором инвестиционного фонда Бахрейна «Мумталакат» Махмудом Аль Кухеджи, сообщила, что Бахрейн интересуется технологиями Татарстана в сфере добычи тяжелой нефти. А такими технологиями как раз и славится «Татнефть».

«Вопрос лишь в том, насколько опыт «Татнефти» по добыче  тяжелой нефти поможет на конкретном месторождении Бахрейна, - отмечает Игорь Юшков. -  Тем более, если оно морское. Все-таки геологические особенности везде свои».

О том же в 2018 году говорил и Минниханов, подчеркнувший, что все зависит от геологии нефтедобычи, которая в Бахрейне может быть совершенно иной, нежели в России.

«В любом случае, проект Халидж Аль-Бахрейн может заинтересовать российские компании, тем более, что у «Лукойла» уже есть опыт работы на шельфе, - говорит Юшков. - Но следует задаться вопросом: если это такой привлекательный проект, почему Бахрейн ранее не пригласил туда другие компании, западные?».

Кроме того, по словам эксперта, компании из РФ  могут просто поставлять свою нефть на единственный НПЗ Бахрейна, мощность которого больше, чем вся нефтедобыча государства. Бахрейн при необходимости докупает сырую нефть у соседей, включая ту же Саудовскую Аравию, но сейчас, когда российская нефть из-за санкций торгуется с дисконтом, Бахрейн может переключиться на периодические поставки из России отдельными танкерами.

«Перерабатывать российскую нефть, экспортировать нефтепродукты - это будет выгодно, - отмечает Юшков. - Другой вариант для Бахрейна: полностью обеспечивать свой НПЗ дешевой российской нефтью, а всю собственную добычу направлять на экспорт. Подобные схемы сейчас используют многие, например страны Севера Африки и Турция».

Не нефтью единой

В материалах Кремля также говорилось, что возможность работы в Бахрейне рассматривает российская компания «Юнигрин Энерджи», которая занимается производством панелей для солнечной энергетики. «Юнигрин» также не ответила на запрос о комментарии, однако если компания действительно решит пойти в Бахрейн, ей стоит готовиться к жесткой конкуренции.

«Ближневосточные страны, несмотря на то, что остаются «нефтяными», все равно идут по пути диверсификация своего энергобаланса за счет развития ВИЭ. Так что вполне логично, что «Юнигрин» может начать поставки в Бахрейн солнечных панелей, - комментирует Игорь Юшков. - Но каковы будут объемы поставок сказать сложно. И надо учитывать, что российской компании придется конкурировать с китайскими поставщиками, а Китай сейчас - мировой лидер в производстве солнечных панелей».

Не обошлось и без цветной металлургии: вице-премьер РФ Александр Новак 23 мая сообщил, что «Норильский никель» планирует построить в Бахрейне завод по производству платины.

Однако здесь решаются задачи не столько промышленные, сколько экономико-политические. По мнению главного стратега инвестиционной компании «Вектор Икс» Максима Худалова, суть проекта по производству платины, скорее всего, в том, что Россия хочет диверсифицировать свои партнёрские отношения со странами Персидского Залива.

«Строительство завода будет стоить недорого (фактически предприятие будет переплавлять руду, инвестиции не должны превысить $75-100 млн), а снабжаться он будет концентратами из России, что  сделает себестоимость производства ниже мировых уровней, - поясняет эксперт. - Таким образом, предложение больше выглядит как политический подарок Бахрейну, так как поставки платиноидов не требуют сложной логистики и могут осуществляться вне контроля Западной системы. Для России площадка в Бахрейне - это еще одно окно доступа к международным расчетам».

По словам эксперта, платежи за платиноиды использовать в широкой трактовке: финансовая система Бахрейнаи может быть использована для платежей между Россией и Индией и Китаем.

«Запад регулярно наказывает Индию и КНР за работу с Россией, - напоминает Худалов. - Поэтому нужна диверсификация источников платежей».