Аммиак против СПГ. России нужен новый план монетизации газа

Почти все российские проекты СПГ уже под санкциями. Что делать с излишками газа в стране? Эксперты предлагают развивать газохимию. Но этот путь точно не будет простым.

Отказ Европы от поставок трубопроводного газа из России и санкции против большинства проектов СПГ, даже тех, что еще не реализованы, заставляют думать о том, что делать с излишками «голубого топлива». Специалисты считают, что дать отрасли «второе дыхание» может развитие газохимии. Однако ей предстоит конкурировать за ресурсы, идеи и инвестиции с нынешним «фаворитом» – сжиженным природным газом. К такому выводу пришли участники вебинара «Пути монетизации газа в России. СПГ против газохимии», организованного 31 января Национальной ассоциацией СПГ.

Логистика съедает маржу

Россия имеет большой потенциал в производстве метанола, аммиака и его производных. Эти вещества играют важнейшую роль в химической промышленности, являясь сырьем для топлива, удобрений, фармацевтики и т.д. В прошлом году совокупное мировое производство аммиака и метанола составило около 376 млн тонн, в России – 22 млн тонн.

По сжиженному природному газу цифры примерно сопоставимы: мировые мощности – более 400 млн тонн, доля России - 34 млн тонн, из которых часть не продана из-за санкций. Сегодня СПГ – наиболее уязвимое направление переработки газа в России, будущее которого остается неясным.

«Все строящиеся и планируемые проекты СПГ уже под санкциями, их запуск и начало производства под большим вопросом, потому что в таких условиях продавать газ с них будет сложно. И падение идет колоссальное: если в 2021 году мы видели возможность реализации к 2035 году проектов на 250 млн тонн, то сейчас прогноз – уже около 70 млн тонн в лучшем случае», - подчеркнул вице-президент научно-экспертного совета Национальной Ассоциации СПГ, член экспертного совета Российского газового общества Александр Климентьев.

Газохимия может стать драйвером монетизации энергоресурса, которого в стране избыток, однако новые проекты производства аммиака и метанола пока единичны – да и их реализация под сомнением.

СПРАВКА MASHNEWS

• Аммиак — одно из наиболее часто применяемых в различных сферах химических веществ. Около 70% его объема используется для производства удобрений, 30% - в химпроме, медицине, производстве взрывчатых веществ. В 2024 году мировой рынок аммиака составил 232 млн тонн, доля России – 18 млн тонн. Ключевой регион потребления – Азиатско-Тихоокеанский регион.
• Метанол используют в нефтеперерабатывающей, газовой и химической промышленности, в строительстве и автопроме. Основные потребители - производители формальдегида, смол и других продуктов на его основе. В 2024 году мировой рынок метанола составлял 144 млн тонн, к 2035 году прогнозируется рост до 195 млн тонн. Россия производит 4 млн тонн метанола ежегодно.

Развернуть химию на Восток?

Россия обладает значительными мощностями для производства продуктов химии, но главная помеха – логистика, считает технический директор компании «ВБК-Синтез» Валерий Кузнецов. 

Большинство заводов – советское наследие, и строились они в глубине страны, с прицелом на внутреннее потребление и экспорт в Европу. Сделать «разворот на Восток», создав производства в более удачных местах и протянув новые масштабные аммиакопроводы в текущей экономической ситуации почти нереально, уверен эксперт. 

«Огромная проблема при создании любых химических производств – это инфраструктура: очистные сооружения, энергообеспечение. Это стоит огромных денег. Поэтому развивают те площадки, которые в свое время достались при приватизации почти даром. Плюс это же и существующие кадры. Ведь сегодня система подготовки кадров для газохимии практически разрушена. А если вы начнете строить завод на Дальнем Востоке – где вы рабочих возьмете? Ведь там каждый оператор нужен с высшим образованием», - подчеркнул Валерий Кузнецов.

Хороших подрядчиков «разобрали» холдинги

Еще один барьер, помимо географии – технологический. С одной стороны, технологии известны десятилетиями и не являются ноу-хау для России, с другой – ни инженеров, ни машиностроителей не хватает. Да и кредитные ресурсы неподъемно дороги.

«Сами технологии не космические, и какая-то база у нас осталась. Но банкам, которые принимают решение о финансировании, нужны референции, у них подход – «покажите нам, где это работает». И получается замкнутый круг. Плюс мощности наших машиностроительных предприятий, которые могли бы произвести то или иное оборудование, ограничены – многие были закрыты, часть осталась за пределами РФ», - говорит технический директор компании «ВБК-Синтез».

Ведущие российские машиностроители способны сделать необходимое оборудование, но они сильно загружены крупными заказами того же «Росатома» и не готовы «отвлекаться» на разовые заявки химического производства, уточнил эксперт компании Energy Leader Константин Стежко. Поэтому частным химзаводам очень трудно найти хорошего подрядчика – те, кто умеет строить, уже «заняты» энергетическими холдингами.

Развитие газохимии, независимо от политических и других изменений на мировых рынках, для России как было, так и остается необходимостью – другое дело, что условия работы сегодня стали хуже, считает доцент кафедры газохимии ГРУ нефти и газа имени И.М.Губкина, президент Национальной палаты инженеров, к.т.н. Игорь Мещерин.

«Раньше РФ могла свободно закупать оборудование и технологии, направлять своих граждан учиться за границу и приглашать специалистов из-за рубежа. Сейчас эти связи с Западом нарушены. А дружественный Китай, напомню, неохотно делится своими разработками – там действуют по принципу «мы вам все привезем, сами построим и даже эксплуатировать будем». То есть степень зависимости от китайских технологий, если сделать на них ставку, может быть гораздо серьезнее, чем от европейских», - прокомментировал Mashnews Игорь Мещерин.

Что касается собственных компетенций в газохимии, то здесь успел произойти существенный разрыв между советской и российской инженерной школой, добавил ученый.

«Выполнение некоторых сложных конструкторских расчетов, которые мы делали еще двадцать лет назад, сегодня становится проблемой. Получается, что тридцать лет покупали на Западе, а в результате и отечественная промышленность отстала, и своих инженеров потеряли», - подчеркнул Игорь Мещерин.

По его словам, для возрождения отрасли нужны огромные ресурсы в создание опытно-промышленных производств – чтобы масштабировать те разработки, которые сегодня ведутся только в лабораторных условиях.

«На мой взгляд, нам следовало бы определить целевые технологии и сформировать под них гранты, чтобы в обозримом будущем получить собственные опытно-промышленные установки. При этом за образец можно взять имеющиеся зарубежные технологии, прибегнув к так называемому «обратному инжинирингу», - считает доцент кафедры газохимии Губкинского университета.

По мнению Валерия Кузнецова, толчком к развитию отрасли стало бы появление промышленных парков – особых экономических зон типа Алабуги в Татарстане. Но это требует от государства огромных вложений в инфраструктуру, и вряд ли сегодня найдутся деньги на эти цели, добавил он.

Создавать такие масштабные проекты переработки газа нужно на побережье – это облегчает и строительство (в том числе, доставку крупногабаритного оборудования на площадку), и вывоз готовой продукции, считает Александр Климентьев. Другой вопрос, как обеспечить эти производства сырьем.

«Мало иметь землю и хорошие налоговые условия – надо иметь то, что перерабатывать. А газа на побережье у нас нигде нет. Был бы туда подведен газ – появились бы идеи проектов по его переработке», - уверен эксперт.

Аммиак для транспорта – пока только лозунг

Метанол и аммиак – это еще и альтернативные энергоносители. Так, аммиак имеет большой потенциал для морских перевозок – по разным оценкам, к 2050 году на него может прийтись около четверти всего судового топлива.

Валерий Кузнецов напомнил, что использование аммиака в качестве топлива не является ноу-хау. Еще во время Второй мировой войны в оккупированных Нидерландах городской транспорт ездил на аммиаке, потому что не хватало дизеля.

«Проблема скорее в том, что у аммиака энергоемкость в три раза ниже, чем у жидкого топлива, он опаснее и требует специальной инфраструктуры. Да, есть масса идей у сторонников «зеленого» движения об использовании аммиака в качестве топлива, чтобы понизить углеродный след, но ни технологически, ни экологически это не оправдано – скорее политика», - подчеркнул технический директор компании «ВБК-Синтез».

Аммиак чаще всего рассматривается не как конечный энергетический продукт, а как относительно безопасный и дешевый способ транспортировки и хранения водорода, отметил директор по исследованиям Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев.

«Но вся идеология использования водорода и аммиака зиждется на том, что ими будут замещаться углеводороды. Поэтому в идеале предполагается, что они будут производится не из газа, а путем электролиза на основе излишков выработки ветровой, солнечной или на худой конец атомной энергетики. То есть аммиак и водород должны быть «зелеными» или «желтыми», а не «голубыми», - подчеркнул собеседник Mashnews.

Санкций хватит на всех

В целом, по мнению Александра Климентьева, условия развития у СПГ и газохимии как конкурирующих линеек вполне сопоставимы – с точки зрения имеющихся мощностей, технологических компетенций и налогового режима. В то же время нужно учитывать риски перепроизводства аммиака и метанола на мировом рынке.

«Аммиак – это, в основном, удобрения, и даже если цены на него упадут, вряд ли сельхозпроизводители будут покупать больше аммиака. А СПГ, при аналогичном снижении цен, может наращивать объемы, замещая другие энергоносители. Недаром США идет именно в развитие СПГ, а не аммиака», - пояснил независимый эксперт Александр Собко.

По мнению Алексея Белогорьева, при равных условиях, если отбросить неравномерность санкций, потенциальный экспорт СПГ остается значительно масштабнее суммарно возможного экспорта газохимической продукции и в стоимостном, и в физическом выражении. В то же время карбамид или аммиак значительно легче обеспечить морским транспортом. Кроме того, будучи удобрениями, у них потенциально более широкий рынок сбыта по сравнению с СПГ, считает эксперт.

Однако нет никаких гарантий, что экспорт газохимической продукции не будет подвергнут сопоставимому санкционному давлению, как и СПГ.

«Поэтому ориентироваться на текущее наличие или отсутствие санкций – тупиковый путь. В обоих случаях нужно исходить из необходимости формирования экспортной инфраструктуры, параллельной той, что подконтрольна сейчас западным странам. Хотя сама по себе диверсификация продуктов передела газа – очевидный и давно намеченный путь», - заключил директор по исследованиям Института энергетики и финансов.

Похожая точка зрения у Игоря Мещерина – проекты газохимии, безусловно, важны для российской экономики, но и они в любой момент могут попасть под зарубежные санкции. 

«Как сделать так, чтобы снять существующие ограничения и не допускать новых – фундаментальный вопрос, над которым государству надо работать», - резюмировал собеседник Mashnews.